В России предложили ввести отдельный налоговый режим для ПВЗ
В Ассоциации участников рынка электронной коммерции подсчитали, что каждый пятый ПВЗ может закрыться из-за грядущего повышения НДС с 20% до 22% и снижения лимита дохода по уплате этого налога с 60 млн до 10 млн рублей
Фото: Игорь Низов/Фотобанк Лори
Нынешние налоговые режимы не учитывают специфику бизнеса ПВЗ, считают в Ассоциации участников рынка электронной коммерции. Она предлагает создать для владельцев ПВЗ отдельный ОКВЭД и спецрежим, который будет предусматривать фиксированный налог, привязанный к числу пунктов выдачи, и льготные ставки на доходы или прибыль. Такое письмо Ассоциация направила в Минэк.
Недавно в Ассоциации подсчитали, что каждый пятый ПВЗ может закрыться из-за грядущего повышения НДС с 20% до 22% и снижения лимита дохода по уплате этого налога с 60 млн до 10 млн рублей. Скорее всего, в связи с этим цены на маркетплейсах вырастут, а значит, и объем покупок упадет.
Илья — владелец нескольких пунктов выдачи Wildberries в Москве и Сочи. Как и многие другие, он работает по «упрощенке». ПВЗ — это агенты: они выдают заказы от имени маркетплейса, получают от него вознаграждение — комиссию от цены товара.
Доход зависит от оборота точки — суммы всех заказов за вычетом невыкупа и возвратов. И сейчас многие владельцы ПВЗ в ожидании, что будет после повышения НДС с 20% до 22% и снижения лимита дохода по уплате этого налога с 60 млн до 10 млн рублей. Скорее всего, это заставит селлеров повысить цены, а кто-то из них уйдет с рынка. Цены на маркетплейсах и в офлайн-магазинах будут уравниваться, а значит, и заказывать будут меньше. И все это на фоне того, что рентабельность ПВЗ и так невелика, рассказывает Илья:
«Так как пункты выдачи работают непосредственно на проценте от выданных товаров, я думаю, что доходность пунктов, которая и так небольшая, еще сильнее упадет. При повышении ставок аренды и оплаты труда при понижении доходности, конечно, некоторые пункты рассмотрят такой вариант, как закрытие. Политика таких компаний, как Wildberries, очень сильно бьет по кошельку владельцев, так как при определенных оборотах месячных процент комиссионного вознаграждения очень сильно снижается. Мы открывали год назад очередной ПВЗ, у нас на входе был доход 4,5% с выданных товаров. Сейчас при достижении оборота 12 млн рублей он чуть больше 3% за практически год. При таком обороте доходность упала на 30%. При том при всем, что налоги становятся выше, аренда поднимается, коммунальные услуги также постоянно дорожают».
Илья уверен: одновременно с налоговыми изменениями было бы правильно пересмотреть и налоговый режим для пунктов выдачи, чтобы они не закрылись. Но есть и другой взгляд на ситуацию: возможность продаж без НДС, таможенных пошлин и просто контрафакта до сих пор позволяла маркетплейсам предлагать более низкие цены, чем традиционная розница. И даже ПВЗ, которые принадлежат не самим маркетплейсам, а частным предпринимателям, играют в этой конкуренции важную роль.
Вот как рассуждал в интервью Бизнес ФМ владелец и руководитель сети хобби-гипермаркетов «Леонардо» и сети «Иголочка» Борис Кац:
Борис Кац владелец и руководитель сети хобби-гипермаркетов «Леонардо» и сети «Иголочка» «В принципе, разницы между магазином и ПВЗ принципиальной нет, и там, и там есть примерочные кабинки, если это одежда, и там, и там есть стеллажи. Но при этом ПВЗ почему-то могут быть на упрощенной системе налогообложения, соответственно, платить совсем мало налогов, а если вдруг какая-нибудь розничная сеть типа «Пятерочки» или «Магнита» сделает каждый свой отдельный магазин якобы отдельным юрлицом на упрощенке, то понятно, что им за это прилетит по статье «дробление бизнеса». Мне кажется, что это тоже очень большой креатив юристов и финансистов, которые это придумали, назвали это почему-то франчайзингом, хотя никаким франчайзингом это не является. Потому что франчайзинг — это когда вы получаете от кого-то какие-то технологии, и за счет этих чужих технологий ваш бизнес становится лучше. А что же у нас здесь? А здесь ситуация, когда у вас ничего нет своего, у вас все принадлежит маркетплейсу. На компьютере стоит чужая программа, вы даете чужие товары, вы принимаете обратно чужие товары, вы работаете по чужим правилам, вы сканируете товар в чужой программе, у вас нет ничего своего. Это четко подходит к определению дробления бизнеса, когда один из бизнес-процессов, который входит в единый технологический цикл другого большого бизнеса, передан компании на упрощенном налоговом режиме».
Сейчас владельцы ПВЗ — заложники комиссионной схемы, которую навязывает маркетплейс. В отличие от селлеров, которые могут повысить цены на товары, пункты выдачи этой возможности лишены. Продолжает сопредседатель по стратегическому развитию Ассоциации участников рынка электронной коммерции, основатель компании «Петренко & партнеры e-com» Сергей Петренко:
Сергей Петренко сопредседатель по стратегическому развитию Ассоциации участников рынка электронной коммерции, основатель компании «Петренко & партнеры e-com» «Если селлер, например, который торгует на маркетплейсе, может с повышением налоговой базы поднять стоимость своих товаров, перезаложить 2%, 4% или 8% в зависимости от того, какая у него система налогообложения, как сработают у него поставщики, то фактически ПВЗ не сможет этого сделать. Он работает на комиссионной схеме, которую ему навязывает маркетплейс. Сейчас большая часть пунктов выдачи заказов, которые не попадают ни под какую классификацию и не имеют никаких определенных условий и спецусловий, подвешены в воздухе. Фактически зачастую многие из собственников ПВЗ балансируют на грани прибыльности, а некоторые даже работают в убыток. Поэтому получается, что пункты выдачи будут не так эффективны и не так финансово выгодны для собственников. Нужно четкое понимание того, что это не торговая точка, а сфера оказания услуг — это раз. Второй момент: здесь нужно будет прорабатывать историю о том, чтобы вводить на них либо какой-то спецрежим либо патентное право».
Как подсчитали в Ассоциации участников рынка электронной коммерции, успешный ПВЗ при обороте 160 тысяч рублей в месяц приносит не больше 15 тысяч рублей чистой прибыли в месяц: цифра поражает, но, скорее всего, это «средняя температура по больнице». Несмотря на это, на 1 июня в России насчитывалось 197 тысяч пунктов, и за год их число выросло на 43%.